24.01.2015 в 22:00
Пишет Азиль.:С днем рождения, светлячок)
Автор: Азиль.
Пейринг: Чарльз Ксавье/Эрик Леншерр
Рейтинг: детский
Саммари: попытка написать по заявке.
С праздником, моя хорошая. Я люблю тебя)
читать дальшеЧарльз никому бы не признался, что его ноги обладают особой, интимной чувствительностью - разумеется, когда они вообще что-то чувствовали. Чарльз никогда бы не признался, если бы Эрик не коснулся губами его колена, заставляя Чарльза выгнуться от невинной ласки. Эрик тут же продолжил эксперименты и постепенно сделал свои выводы.
Покрывать поцелуями ноги Чарльза, обычно совершенно бесчувственные, было каким-то особым ритуалом.
Чарльз лежал на постели в одном белье, осторожно вводил лекарство себе под кожу, а Эрик уже спускался поцелуями от его бедер к коленям. Чувствительность возвращалась постепенно, Чарльз начинал чувствовать короткие поцелуи. Это было затаенное, постыдное желание, Чарльз прятал это даже от самого себя, но Эрик нащупал, раскопал это в нем.
- Все, что захочешь...
Влажный поцелуй в чувствительное местечко под коленом заставил вздрогнуть и закусить губу.
- Ох, Эрик...
"Ох, Чарльз...".
Чарльз не слышал мысли, а в Эрике поднималось давящее, гнетущее чувство вины. Чарльз, его Чарльз, был лишен такой простой ласки из-за него. Нельзя было поцеловать колено, коснуться языком чуть ниже, припасть губами к косточке. То есть можно, все можно, но в ответ не услышишь стона Чарльза, такого восхитительно сладкого, бесстыдно умоляющего продолжить. Этот удивительный до тошнотворной идеальности человек не должен был лишаться самого прекрасного дара ради этих ощущений. Если бы не Эрик, все было бы по-другому. Если бы не та пуля...
На мгновение в Эрике вспыхнула ярость. "Это все Мойра!". И тут же чувство вины, словно только что схлынувшая волна, нагнало и накатило с еще большой силой. "Это все ты, и ты это знаешь. И он знает. И ты знаешь, что он знает. Знает и подпускает тебя к себе".
"Прости меня, Чарльз".
Чарльз не услышит. Может быть так даже легче. Но он вот он уже тихо стонет, пытаясь делать это неслышно, и белье уже не скрывает его возбуждения.
Чарльзу было хорошо, великолепно. Тайное желание, которое, он думал, никогда не исполнится. Эрик знал всё, кажется, но как раз для Эрика это не было просто сексуальной игрой. Он словно пытался показать, насколько он любит Чарльза, всего его. От макушки до пяток.
Чувство вины не уйдет, никогда.
Чарльз не выдержал первым. Потянул Эрика к себе, поцеловал в губы жарко, нетерпеливо. И позже, когда Эрик сам насаживался на член Чарльза с тихими стонами, он все равно не мог избавиться от назойливой мысли "Прости меня, Чарли". Эрик никогда не говорил это вслух.
Еще позже Чарльз лежал у Эрика на плече, прикрыв глаза, пытаясь восстановить дыхание. И вдруг тихо произнес:
- Я никогда этого не говорил, но я давно тебя простил...
Эрик вздрогнул:
- Лекарство перестало действовать?
- Да. Ну и к лучшему, - Чарльз поднял голову. - Я люблю тебя. И на самом деле я простил тебя еще на том пляже на Кубе, только не хотел себе в этом признаваться.
Чарльз улыбнулся, Эрик посмотрел в его глаза, не понимая, как это вообще возможно.
- А ты не понимай, - ответил Чарльз на его мысли. - Ты просто поверь...
Губы у Чарльза сухие и соленые, с привкусом железа из-за прокушенной губы. И Эрику подумалось, что он наверное и правда сможет просто поверить.
URL записиАвтор: Азиль.
Пейринг: Чарльз Ксавье/Эрик Леншерр
Рейтинг: детский
Саммари: попытка написать по заявке.
С праздником, моя хорошая. Я люблю тебя)
читать дальшеЧарльз никому бы не признался, что его ноги обладают особой, интимной чувствительностью - разумеется, когда они вообще что-то чувствовали. Чарльз никогда бы не признался, если бы Эрик не коснулся губами его колена, заставляя Чарльза выгнуться от невинной ласки. Эрик тут же продолжил эксперименты и постепенно сделал свои выводы.
Покрывать поцелуями ноги Чарльза, обычно совершенно бесчувственные, было каким-то особым ритуалом.
Чарльз лежал на постели в одном белье, осторожно вводил лекарство себе под кожу, а Эрик уже спускался поцелуями от его бедер к коленям. Чувствительность возвращалась постепенно, Чарльз начинал чувствовать короткие поцелуи. Это было затаенное, постыдное желание, Чарльз прятал это даже от самого себя, но Эрик нащупал, раскопал это в нем.
- Все, что захочешь...
Влажный поцелуй в чувствительное местечко под коленом заставил вздрогнуть и закусить губу.
- Ох, Эрик...
"Ох, Чарльз...".
Чарльз не слышал мысли, а в Эрике поднималось давящее, гнетущее чувство вины. Чарльз, его Чарльз, был лишен такой простой ласки из-за него. Нельзя было поцеловать колено, коснуться языком чуть ниже, припасть губами к косточке. То есть можно, все можно, но в ответ не услышишь стона Чарльза, такого восхитительно сладкого, бесстыдно умоляющего продолжить. Этот удивительный до тошнотворной идеальности человек не должен был лишаться самого прекрасного дара ради этих ощущений. Если бы не Эрик, все было бы по-другому. Если бы не та пуля...
На мгновение в Эрике вспыхнула ярость. "Это все Мойра!". И тут же чувство вины, словно только что схлынувшая волна, нагнало и накатило с еще большой силой. "Это все ты, и ты это знаешь. И он знает. И ты знаешь, что он знает. Знает и подпускает тебя к себе".
"Прости меня, Чарльз".
Чарльз не услышит. Может быть так даже легче. Но он вот он уже тихо стонет, пытаясь делать это неслышно, и белье уже не скрывает его возбуждения.
Чарльзу было хорошо, великолепно. Тайное желание, которое, он думал, никогда не исполнится. Эрик знал всё, кажется, но как раз для Эрика это не было просто сексуальной игрой. Он словно пытался показать, насколько он любит Чарльза, всего его. От макушки до пяток.
Чувство вины не уйдет, никогда.
Чарльз не выдержал первым. Потянул Эрика к себе, поцеловал в губы жарко, нетерпеливо. И позже, когда Эрик сам насаживался на член Чарльза с тихими стонами, он все равно не мог избавиться от назойливой мысли "Прости меня, Чарли". Эрик никогда не говорил это вслух.
Еще позже Чарльз лежал у Эрика на плече, прикрыв глаза, пытаясь восстановить дыхание. И вдруг тихо произнес:
- Я никогда этого не говорил, но я давно тебя простил...
Эрик вздрогнул:
- Лекарство перестало действовать?
- Да. Ну и к лучшему, - Чарльз поднял голову. - Я люблю тебя. И на самом деле я простил тебя еще на том пляже на Кубе, только не хотел себе в этом признаваться.
Чарльз улыбнулся, Эрик посмотрел в его глаза, не понимая, как это вообще возможно.
- А ты не понимай, - ответил Чарльз на его мысли. - Ты просто поверь...
Губы у Чарльза сухие и соленые, с привкусом железа из-за прокушенной губы. И Эрику подумалось, что он наверное и правда сможет просто поверить.
Автор милаш и почти не кусается, так что если вам понравилось также как мне, и вы хотите поблагодарить - велком.